Свет на облаках - Страница 114

114

Но самая странная часть договора — доля августы. «Некоролева» заявила, что титул принять не может, но не смеет и отказаться от наследства Сибн. А потому решила принять то, что на момент написания письма не топтала нога сакса: каменную базилику — а буде сгорит при занятии города, землю, где та стояла — и реку Северн. Текучую воду. И даже от прав на лов рыбы отреклась. Мол, берега были уже саксонские — те могли оттуда сети забрасывать. Камбрийцы изумляются — мол, все как в сказке. Ищут — не то, чтоб подвох, а выгоду. Не замечая истинно рыбные места, лучше любых заводей и плесов: права на подорожные сборы от устья и до владений Окты Роксетерского. Который уже договорился о взаимном беспошлинном проходе.

А еще Артуис доволен, что любому обидчику с востока напрямую до истерзанного войнами Гвента не дотянуться. Если и дотянется, так окажется в ссоре с двумя большими королевствами. А главное — с «некоролевой» Немайн…

Под мысли о местной политике глаза Дионисия бегло пробегали маркировки архивных укладок. Пока удалось найти лишь отчеты о ремонте городских укреплений двухсотлетней давности. И это уже неплохо. Стоп! Вот оно. Планы застройки Антониновых времен. Есть. Тысячи душ, святая и вечная? Вот они, твои души. И ведь скажи им — не поверят, что не получат копье в брюхо только из-за того, что некогда один из последних чиновников префектуры не освободил помещение архива, раздав свитки и тетради беднякам на растопку, а перетащил на чердак, не поленился. Да еще и сложил, как следует. А потом придумал гейс, мистическое ограничение для городского головы: чердак управы следует содержать сухим. И ни единой грамотки не выбрасывать.

Увы, он не догадался придумать еще один гейс — не орать в архиве!

— Нааашла!

Громкое чихание. Голова, седая от пыли, платье с чужого плеча — в паутине. Такая сестра у базилиссы. Временами кажется, что родная.

— Нашла! Подземелья нашла! Ой…

Стеллаж узкий. И древний. Подкосился, зашатался — да и рухнул. Зацепил другой, третий — и вот уже половина архива на полу валяется. Остается закрыть рот краем мантии — да к выходу поскорее. Такая пыль и молодым легким вредна. За спиной — опять чих. И деловитое:

— Нет, так содержать нужные записи нельзя! Нужно непременно сделать городским властям внушение, чтобы поставили устойчивую мебель, регулярно вытирали пыль. В углу нужно корытце с водой, а то слишком сухо, полки все потрескались. Возмутительная бесхозяйственность! Эти гвентцы совершенно ничего не понимают в архивном деле.

И снова задохнулась от пыли.

— Все, что просила Немайн, мы нашли, — заметил Дионисий, — Теперь ты снова поедешь к сестре?

— Угу, — энергичный кивок, — Только не сразу. А жаль! Я ей сваха? "Поговори с Кейндрих, поговори с Кейндрих!" Сама от кошки бешеной целый день бегала. Ну, когда в поход выступали… Ну, не то, чтобы убегала, но старалась не встретиться. А мне говорит — поговори! Да тебе, верно, неинтересно, преосвященный?

— Отчего же? Весьма любопытно узнать, как в Камбрии королей женят. Занятный процесс, оказывается.

— Поучаствовать не желаешь? А то, боюсь, закончится сперва выдиранием волос, а там и до поединка на длинных копьях дойдет. Я дочь принцепса, меня за волосья тягать только отец может. Мог…

А теперь — всхлипы и глаза на мокром месте. Но — достает платок, сморкается. Все-таки Августина патологически чистоплотна и скупа — остальные и в рукав не брезгуют. После чего коротко сообщает:

— Упакую бумаги, соберусь в дорогу — заскочу договорить. Боюсь я ирландки! Хуже саксов…

Все верно: девочка пока работает — забывает горе. А вспоминает — яростней за работу хватается. Но с Кейндрих и Гулидиеном, и верно, следует поговорить. А начинать следует именно ему, и именно с короля. Уж больно момент подходящий настает — чтобы проявить благородство и руку протянуть. Не оценит ирландка — так и не надо, корона Британии обойдется без взбалмошной дуры. Оценит — так куда денется от короля?

А положение у нее проигрышное: Совет кланов Гулидиена признал, и не командующим, а именно верховным королем. Титул, который бритты скромно переводят на латынь словом «император». Которым, кстати, и был их легендарный Артур. Хорошей римской фамилии человек. Артории — старый римский род. И служили в Британии. Мог кто-то из них остаться, не пойти на континент с Максимом Магном? Варварские нашествия так все перемешали… Итак — титул, во-первых. Решение привез Кейр, парень светился от радости, что одержал первую политическую победу. Зря! Кейндрих запомнит. И не она одна… Во-вторых, кередигионцы признали командование Немайн. Артуис в обмен на земли и обещания военной помощи тоже подтвердил империум Гулидиена. И поставил в общий строй полторы тысячи воинов. Теперь у короля Диведа самое большое войско. Значит, и командовать надлежит ему.

Для полного счастья, северная армия плетется в хвосте. Снялась с поля битвы последней, как обещала. Теперь воины боятся упустить добычу и славу. Они б и поднажали — да кто ж их пропустит? Дорога узкая. А, стало быть, ворчат. И все чаще вспоминают, что кланы у них общие — у кого с диведцами, у кого с гвентцами. Того и глади, перебегать начнут из войска в войско. Держат прошлая удача Кейндрих и боязнь насмешек со стороны соседей. Пока.

Только Эйре с ирландкой разговаривать не стоит. Если вообще получится. А ему, иноземцу да монаху — с самый раз. И наивность в местных делах извинительна, и в душу лезть — прямая обязанность. Если же сестра Немайн в это самое время пойдет Гулидиену весточку передавать — так и вовсе хорошо. В подобном деле ревность — лучшая приправа. Вот так и округляются епархии: королева получится обязана епископу. Да и король тоже. Можно будет просить подчинения северных монастырей. Валлийские монахи, конечно, себе на уме. И сотня Адриану не замена! Но больше священников взять неоткуда. Но приманка будет знатная: десятина с гленских земель, с Кер-Тафа, когда его построят, с Ронды…

114